Солдат призыва 43-го
20 октября 1943 года в Туле Алексей Ермаков принял присягу и стал наводчиком 732-го зенитно-артиллерийского полка 50-й армии Брянского фронта.
20 октября 1943 года в Туле Алексей Ермаков принял присягу и стал наводчиком 732-го зенитно-артиллерийского полка 50-й армии Брянского фронта. А было ему всего 16.
«Я убит подо Ржевом»
Эти строки стихотворения Твардовского для Алексея Никифоровича Ермакова наполнены особым смыслом. В 30 километрах от Ржева в деревне Брылево Тверской области он встретил войну.
Под Ржев семья перебралась в 1940 году с хутора, где прошло Лешкино детство. Такое же, как у всех деревенских мальчишек в те времена. Отец работал лесником, мать в доме хозяйничала – трое детей, животина, огород… Алеша, средний из детей, с 6 лет с отцом в лесу работал: елочки сажали и пололи, собирали шишки, на печке их сушили, семечки в сельхозинститут отправляли на новые посадки.
А в 1940 году детство, пусть и трудовое, кончилось – отец трагически погиб на сенокосе. Остался Алексей единственным мужчиной в семье, за ним мать и две сестры.
9 июня 41-го Алексею исполнилось 14, а 22 июня началась война.
– Наша деревня находилась в 30 километрах от Ржева, а там, как известно, бои шли тяжелейшие, трупов и с той, и с другой стороны – горы, тошнотворный запах разлагающихся тел заставлял людей уходить в леса, – вспоминает Алексей Никифорович.
В Брылево, а здесь проходила железная дорога, установили военный наблюдательный пост, он обнаруживал военные самолеты и данные передавал в воинскую часть. Дом Ермаковых располагался на окраине, а потому военные посчитали его отличным местом для штаба.
– Мама и сестры съехали. Во дворе поставили противотанковую пушку и два пулемета. Меня военные оставили для выполнения поручений. И одно такое поручение я выполнил вскорости. В город Кувшиново, а он был не так далеко, надо было перевезти наблюдательный пост из школы, и мне было велено взять у председателя двух лошадей, запрячь их и помогать военным. Приказ я выполнил, – продолжает рассказ Алексей Никифорович.
А еще 14-летний пацан стал свидетелем, как расстреляли дезертира. Солдатик, не успевший попрощаться с родными, сгоряча прострелил себе руку в надежде на госпиталь, но был замечен и понес наказание по законам военного времени. Сколько лет прошло, а вспоминает об этом ветеран, и слезы на глазах.
Эвакуация Немец был совсем близко, местное население старались вывезти на восток.
– Дает командир нам машину, три семьи погрузились и поехали в Кувшиново к эшелону, – рассказывает ветеран. – Назначение у нас было до Челябинска. Я к командиру подошел, и говорю, мол, время холодное, состав не отапливается, мне дрова на станциях искать надо, вдруг от поезда отстану. Он тогда мне на руке номер записал. Три раза меня этот номер выручил, три раза я поезд догонял. Мы ведь целый месяц добирались.
Приехали в деревню под Челябинск, а там трактористы нужны, своих-то мужиков в армию забрали. Отправился Алексей на машинно-тракторную станцию, но не взяли его учиться, годков пареньку не хватило. Он обратно в деревню к председателю, в сельсовете парнишке год и приписали.
– И вот я с этим приписанным годом на курсах трактористов выучился и на тракторе начал работать. А пока работал, учился еще на курсах молодого бойца, – Алексей Никифорович старается не упустить подробности. – Кроме того, мать посылала в область запросы с просьбой разрешить семье вернуться на родину, приходили ответы, мол, не время еще, область не освобождена.
Два раза семье отказывали в возвращении, а на третий раз пришел вызов и одновременно 16-летнему парню, которому для курсов трактористов приписали год, принесли повестку. Его забирали на фронт. Алексей с матерью в военкомат. Там в ситуации разобрались по-человечески, разрешили семью на родину доставить и сразу по месту прописки в военкомат явиться.
Наводчик зенитного орудия 1 октября 1943 года Ермаковы прибыли в деревню Брылево, а 20 октября рядовой Алексей Ермаков принимал военную присягу. Он поклялся, не щадя своей крови и самой жизни, защищать Родину до полной победы над врагом. Назначили рядового наводчиком 85-мм зенитной пушки в 732-й зенитно-артиллерийский полк 50-й армии Брянского фронта.
– Наша батарея была из четырех орудий, предназначенных для уничтожения воздушных целей из закрытых огневых позиций, – вспоминает Ермаков. – У каждой такой пушки должен быть расчет из 7 человек – командир орудия, наводчик, заряжающий, наблюдатель, азимут – тот, кто выбирает угол для стрельбы, два подносчика снарядов. И тут все чрезвычайно важны, например, подносчики снарядов по заданию командира специальным ключом устанавливали расстояние до цели, на которое снаряд должен лететь. По горизонтали снаряд мог лететь 15 километров, по вертикали – 10. А мы пока в резерве находились, изучали самолеты, их характеристики, на какой высоте летают, какое на них вооружение. За эти секретные данные мы расписывались, обязуясь все в тайне держать.
Слушаешь Алексея Никифоровича и понимаешь: нет, не на одной ненависти мы эту войну выиграли, не только в патриотизме наша сила. Если за короткий срок 16-летние мальчишки военные премудрости постигали, то никому и никогда нас не одолеть.
Судьба хранила рядового Ермакова, он не был ранен, лишь однажды контужен и неделю провел в госпитале. Со своим 732-м полком он освобождал Тулу, Минск, Брест, Варшаву. Победу встретил в польском городе Лодзь, узнали о ней по радио, столько радости и столько слез он потом в жизни не видел, вспоминает фронтовик. И стреляли в воздух, и кричали, и пели, и под баян танцевали, счастливыми были.
Война после войны С победой война для Алексея Ермакова не закончилась. На плечи таких, как он, молодых бойцов легла ответственность за укрепление оборонного могущества и безопасности Родины, в 45-м массово увольняли старшие возраста рядового, сержантского и старшинского состава.
При расформировании полка военных разместили на территории близ Майданека – лагеря смерти на окраине городка Люблин.
– Этот лагерь, в котором уничтожали людей, был окружен несколькими рядами колючей проволоки под током высокого напряжения. Мы были внутри, видели и печи, где сжигали заключенных, и бараки на несколько сотен человек, и огромные мешки с волосами, состриженными с пленных, с одеждой, с обувью. Сколько там убили, газом отравили, собаками затравили, подумать страшно, – рассказывает Ермаков. – Нам показывали газовую камеру, куда пленных загоняли под предлогом бани. Там внутри есть окошечко, и немецкий охранник, подавая газ, смотрел за процессом. Такое и помнить страшно, и забывать нельзя.
Целый год он очищал Польшу от власовцев, бульбовцев и им подобных недобитков, которые грабили и убивали мирное население. А в 1946 году Алексей Ермаков вернулся в Россию. Но служба продолжалась. Была Москва, полк воздушного наблюдения связи. Служил в Александрове старшим телефонистом – с постов информация поступала в оперативную службу, а Ермаков, уже к тому времени ефрейтор, отправлял ее в Москву. Информация всегда была секретная, а значит, и служба опасностей таила в себе много.
По-прежнему в строю Демобилизовался Алексей Никифорович в ноябре 1950 года. Приехал в Переславль-Залесский, он здесь себе уже и невесту присмотрел. Почти коллеги, она тоже телефонисткой работала.
– После смерти первой жены я женился второй раз и вторую жену с шестью детьми взял, всех воспитал, образование дал, к труду приучил. А всего у меня десять детей, четверо родных от первого брака и шесть приемных. Но они для меня все родные. А сейчас у меня уже 15 внуков и 13 правнуков, – с гордостью говорит Алексей Никифорович.
В разговоре выяснилось, что в силу жизненных обстоятельств пять из шести детей второй жены Ермакова на момент их знакомства находились в детских домах. Так вот первым делом молодожены отправились за детьми, всех взяли обратно и в 12-метровой комнате жили по принципу «в тесноте, да не в обиде».
Его трудовой стаж больше 47 лет, из них 33 года на одном предприятии отработал – пантографистом и помощником мастера в цехе механической вышивки на переславской швейной фабрике «Новый мир», еще в 1985 году награжден медалью «Ветеран труда». В 2003-м удостоен почетного знака «За заслуги перед городом Переславлем-Залесским». Но самая для него дорогая награда – орден Отечественной войны.
Сейчас Алексей Никифорович живет с дочерью в Ярославле, в свои 92 года он по-прежнему в строю, занимается патриотической работой среди молодежи.
– Я давно знаю Алексея Никифоровича, это очень ответственный и надежный человек, он никогда не отказывает нам, если мы просим его выступить в школе, в колледже. Не раз выступал и перед большой аудиторией, он умеет рассказывать так, что детям интересно его слушать, – так отзывается о Ермакове заместитель председателя Городского совета ветеранов Дмитрий Васильевич Ефимов.
А сам Алексей Никифорович, рассказывая о своих выступлениях перед ребятами, сказал следующее:
– Меня часто спрашивают, было ли страшно на фронте.
И я всегда отвечаю так – за нами была родная земля, наши близкие, и страха не было. Мы знали, за что воевали.
Под Ржев семья перебралась в 1940 году с хутора, где прошло Лешкино детство. Такое же, как у всех деревенских мальчишек в те времена. Отец работал лесником, мать в доме хозяйничала – трое детей, животина, огород… Алеша, средний из детей, с 6 лет с отцом в лесу работал: елочки сажали и пололи, собирали шишки, на печке их сушили, семечки в сельхозинститут отправляли на новые посадки.
А в 1940 году детство, пусть и трудовое, кончилось – отец трагически погиб на сенокосе. Остался Алексей единственным мужчиной в семье, за ним мать и две сестры.
9 июня 41-го Алексею исполнилось 14, а 22 июня началась война.
– Наша деревня находилась в 30 километрах от Ржева, а там, как известно, бои шли тяжелейшие, трупов и с той, и с другой стороны – горы, тошнотворный запах разлагающихся тел заставлял людей уходить в леса, – вспоминает Алексей Никифорович.
В Брылево, а здесь проходила железная дорога, установили военный наблюдательный пост, он обнаруживал военные самолеты и данные передавал в воинскую часть. Дом Ермаковых располагался на окраине, а потому военные посчитали его отличным местом для штаба.
– Мама и сестры съехали. Во дворе поставили противотанковую пушку и два пулемета. Меня военные оставили для выполнения поручений. И одно такое поручение я выполнил вскорости. В город Кувшиново, а он был не так далеко, надо было перевезти наблюдательный пост из школы, и мне было велено взять у председателя двух лошадей, запрячь их и помогать военным. Приказ я выполнил, – продолжает рассказ Алексей Никифорович.
А еще 14-летний пацан стал свидетелем, как расстреляли дезертира. Солдатик, не успевший попрощаться с родными, сгоряча прострелил себе руку в надежде на госпиталь, но был замечен и понес наказание по законам военного времени. Сколько лет прошло, а вспоминает об этом ветеран, и слезы на глазах.
Эвакуация Немец был совсем близко, местное население старались вывезти на восток.
– Дает командир нам машину, три семьи погрузились и поехали в Кувшиново к эшелону, – рассказывает ветеран. – Назначение у нас было до Челябинска. Я к командиру подошел, и говорю, мол, время холодное, состав не отапливается, мне дрова на станциях искать надо, вдруг от поезда отстану. Он тогда мне на руке номер записал. Три раза меня этот номер выручил, три раза я поезд догонял. Мы ведь целый месяц добирались.
Приехали в деревню под Челябинск, а там трактористы нужны, своих-то мужиков в армию забрали. Отправился Алексей на машинно-тракторную станцию, но не взяли его учиться, годков пареньку не хватило. Он обратно в деревню к председателю, в сельсовете парнишке год и приписали.
– И вот я с этим приписанным годом на курсах трактористов выучился и на тракторе начал работать. А пока работал, учился еще на курсах молодого бойца, – Алексей Никифорович старается не упустить подробности. – Кроме того, мать посылала в область запросы с просьбой разрешить семье вернуться на родину, приходили ответы, мол, не время еще, область не освобождена.
Два раза семье отказывали в возвращении, а на третий раз пришел вызов и одновременно 16-летнему парню, которому для курсов трактористов приписали год, принесли повестку. Его забирали на фронт. Алексей с матерью в военкомат. Там в ситуации разобрались по-человечески, разрешили семью на родину доставить и сразу по месту прописки в военкомат явиться.
Наводчик зенитного орудия 1 октября 1943 года Ермаковы прибыли в деревню Брылево, а 20 октября рядовой Алексей Ермаков принимал военную присягу. Он поклялся, не щадя своей крови и самой жизни, защищать Родину до полной победы над врагом. Назначили рядового наводчиком 85-мм зенитной пушки в 732-й зенитно-артиллерийский полк 50-й армии Брянского фронта.
– Наша батарея была из четырех орудий, предназначенных для уничтожения воздушных целей из закрытых огневых позиций, – вспоминает Ермаков. – У каждой такой пушки должен быть расчет из 7 человек – командир орудия, наводчик, заряжающий, наблюдатель, азимут – тот, кто выбирает угол для стрельбы, два подносчика снарядов. И тут все чрезвычайно важны, например, подносчики снарядов по заданию командира специальным ключом устанавливали расстояние до цели, на которое снаряд должен лететь. По горизонтали снаряд мог лететь 15 километров, по вертикали – 10. А мы пока в резерве находились, изучали самолеты, их характеристики, на какой высоте летают, какое на них вооружение. За эти секретные данные мы расписывались, обязуясь все в тайне держать.
Слушаешь Алексея Никифоровича и понимаешь: нет, не на одной ненависти мы эту войну выиграли, не только в патриотизме наша сила. Если за короткий срок 16-летние мальчишки военные премудрости постигали, то никому и никогда нас не одолеть.
Судьба хранила рядового Ермакова, он не был ранен, лишь однажды контужен и неделю провел в госпитале. Со своим 732-м полком он освобождал Тулу, Минск, Брест, Варшаву. Победу встретил в польском городе Лодзь, узнали о ней по радио, столько радости и столько слез он потом в жизни не видел, вспоминает фронтовик. И стреляли в воздух, и кричали, и пели, и под баян танцевали, счастливыми были.
Война после войны С победой война для Алексея Ермакова не закончилась. На плечи таких, как он, молодых бойцов легла ответственность за укрепление оборонного могущества и безопасности Родины, в 45-м массово увольняли старшие возраста рядового, сержантского и старшинского состава.
При расформировании полка военных разместили на территории близ Майданека – лагеря смерти на окраине городка Люблин.
– Этот лагерь, в котором уничтожали людей, был окружен несколькими рядами колючей проволоки под током высокого напряжения. Мы были внутри, видели и печи, где сжигали заключенных, и бараки на несколько сотен человек, и огромные мешки с волосами, состриженными с пленных, с одеждой, с обувью. Сколько там убили, газом отравили, собаками затравили, подумать страшно, – рассказывает Ермаков. – Нам показывали газовую камеру, куда пленных загоняли под предлогом бани. Там внутри есть окошечко, и немецкий охранник, подавая газ, смотрел за процессом. Такое и помнить страшно, и забывать нельзя.
Целый год он очищал Польшу от власовцев, бульбовцев и им подобных недобитков, которые грабили и убивали мирное население. А в 1946 году Алексей Ермаков вернулся в Россию. Но служба продолжалась. Была Москва, полк воздушного наблюдения связи. Служил в Александрове старшим телефонистом – с постов информация поступала в оперативную службу, а Ермаков, уже к тому времени ефрейтор, отправлял ее в Москву. Информация всегда была секретная, а значит, и служба опасностей таила в себе много.
По-прежнему в строю Демобилизовался Алексей Никифорович в ноябре 1950 года. Приехал в Переславль-Залесский, он здесь себе уже и невесту присмотрел. Почти коллеги, она тоже телефонисткой работала.
– После смерти первой жены я женился второй раз и вторую жену с шестью детьми взял, всех воспитал, образование дал, к труду приучил. А всего у меня десять детей, четверо родных от первого брака и шесть приемных. Но они для меня все родные. А сейчас у меня уже 15 внуков и 13 правнуков, – с гордостью говорит Алексей Никифорович.
В разговоре выяснилось, что в силу жизненных обстоятельств пять из шести детей второй жены Ермакова на момент их знакомства находились в детских домах. Так вот первым делом молодожены отправились за детьми, всех взяли обратно и в 12-метровой комнате жили по принципу «в тесноте, да не в обиде».
Его трудовой стаж больше 47 лет, из них 33 года на одном предприятии отработал – пантографистом и помощником мастера в цехе механической вышивки на переславской швейной фабрике «Новый мир», еще в 1985 году награжден медалью «Ветеран труда». В 2003-м удостоен почетного знака «За заслуги перед городом Переславлем-Залесским». Но самая для него дорогая награда – орден Отечественной войны.
Сейчас Алексей Никифорович живет с дочерью в Ярославле, в свои 92 года он по-прежнему в строю, занимается патриотической работой среди молодежи.
– Я давно знаю Алексея Никифоровича, это очень ответственный и надежный человек, он никогда не отказывает нам, если мы просим его выступить в школе, в колледже. Не раз выступал и перед большой аудиторией, он умеет рассказывать так, что детям интересно его слушать, – так отзывается о Ермакове заместитель председателя Городского совета ветеранов Дмитрий Васильевич Ефимов.
А сам Алексей Никифорович, рассказывая о своих выступлениях перед ребятами, сказал следующее:
– Меня часто спрашивают, было ли страшно на фронте.
И я всегда отвечаю так – за нами была родная земля, наши близкие, и страха не было. Мы знали, за что воевали.
Последние новости
Почему волосы выпадают и как это остановить
Эксперты объясняют причины и предлагают решения для сохранения здоровья волос.
Визит делегации Ярославской области в Беларусь завершился встречей по сотрудничеству
Обсуждение вопросов развития сотрудничества между Ярославской областью и Республикой Беларусь.
Дороги Некоузского района под контролем прокуратуры
Проверка выявила серьезные недостатки в состоянии автомобильной дороги.
Частотник
Осуществляем поставку в оговоренные сроки, обеспечивая быструю отправку
Здесь вы можете узнать о лучших предложениях и выгодных условиях, чтобы купить квартиру в Ишиме